Акира Куросава и японское кино

Уже в 20-ые годы Япония обладала развитым кинопроизводством и кинопрокатом. Но долгое время японские фильмы делались для внутреннего рынка, за пределами страны о них ничего не было известно. И только в 50-ые годы японское киноискусство включилось в мировой кинопроцесс. Этот прорыв был связан прежде всего с именем режиссера Акиры Куросавы.

​

Акира Куросава готовился стать художником, несколько лет учился живописи, когда нужда заставила его пойти работать на киностудию. Сначала он выступал в качестве ассистента режиссера и сценариста, а затем стал снимать фильмы самостоятельно. Он уже был автором многих сценариев и постановщиком нескольких картин, когда международный успех фильма «Расёмон» (1950 г.) принес ему мировую славу.

«Расёмон» во многом порывал с канонами японского кино. Обычно японские фильмы отличались медленным темпом, линейным (то есть в строгой хронологической последовательности) повествованием, созерцательностью, статической композицией кадра, слабым использованием выразительных возможностей монтажа. Можно сказать, что в «Расёмоне» было все наоборот. Этому фильму, как и всем последующим работам режиссера, присущ повышенный драматизм, острое чувство жизненных конфликтов. Куросава любил крайности, потому что, на его взгляд, в них сильнее проявляется жизнь.

В основу сценария «Расёмона» положены два рассказа современного японского писателя Рюноскэ Акутагавы, который в своей литературной стилистике ориентировался на западную литературу. Он применил прием повествования, состоящий в том, что одно и то же событие излагается несколько раз – с точки зрения разных его участников. Куросава использовал тот же прием, что для кино было довольно непривычно и неожиданно. Он создавал резкие перепады ритма, заставляя камеру вместе с персонажами мчаться и кружиться по лесным зарослям. Одни и те же сцены он повторял дважды и трижды в разных режиссерских трактовках, в разной тональности. Так, эпизод поединка на мечах между самураем и главным героем один раз был показан в старинной японской традиции – как стилизованный балет, а другой раз – в натуралистической манере, как дикая резня двух обезумевших от страха и ярости людей.

Куросаву чрезвычайно занимала проблема борьбы в человеке доброго и злого начал. Этим он был обязан своей любви к русской литературе, особенно к Достоевскому. Режиссер считал, что никто и никогда не писал так честно о жизни. 

В 1951 году Куросава осуществил свой давний замысел – экранизировал роман Достоевского «Идиот». Действие он перенес в Японию и вся обстановка и детали тоже были японскими. О России напоминал только непрерывно идущий снег. Сюжет был сосредоточен на двух мужских и двух женских персонажах: князе Мышкине, Рогожине, Настасье Филипповне и Аглае. В фильме у действующих лиц японские имена, но их психология и система взаимоотношений бережно сохранены режиссером.

В работе с актерами Куросава ориентировался на традиции старинного японского театра «Но». Важнейшим художественным принципом этого театра является игра актера в маске. Надев маску, актер театра «Но» порывает с принципом жизненного правдоподобия, его интонации меняются, меняются и тембр голоса, и походка, движения становятся четкими и ритмичными, как в пантомиме или танце. Актер уже не принадлежит самому себе, он подчиняется маске – некой силе, стоящей вне его и над ним.

Разумеется, Куросава не стал надевать на актеров маски – на экране это выглядело бы нелепо. Но стиль театра «Но» исподволь окрашивал манеру актерского исполнения. Это проявлялось и в особой неподвижности лиц, в сдержанности мимики и интенсивности взгляда, в моментах полной неподвижности персонажей. Все это создавало впечатление, что герои фильмов Куросавы – это и живые люди, и в то же время марионетки, которыми движет злой рок.

Автор: portall.zp.ua